Эпоха модульных систем в Альянсе закончилась с появлением многофункциональных автоподстраивающихся машин, однако повседневная необходимость соединять различные агрегаты никуда при этом не ушла. А принцип теленекса при всех его преимуществах далеко не всегда становится удобным, поэтому, как в старые времена, здесь продолжают пользоваться различными трубками и проводами. Тем не менее, они существенно отличаются от своих аналогов из доальянских периодов, развиваясь столь же активно, как и остальные ключевые инструменты.
Их разработка была направлена на решение конкретных проблем эксплуатации, от бытовых нужд до экзотических маловероятных событий, и часто вовлекала самые продвинутые технологии в мире. Кроме того, улучшением каждого аспекта этих соединителей занималось множество разных фирм, и в результате получилось даже лучше, чем нужно. То есть буквально каждый современный кабель - не просто кусок хорошего проводника в изоляции, но самостоятельный прибор, по сложности сравнимый с автомобилем и содержащий немало откровенно аномальных элементов. Он не только пропускает что-то с одного конца в другой, но чутко отслеживает эти процессы, регулирует их, реагирует на команды пользователя, меняя собственные свойства, и может выполнять ещё немало других функций, количество которых иногда измеряется сотнями.
Ради удобства все такие устройства максимально стандартизированы, так что для не слишком специфических задач можно взять буквально первый же попавшийся провод - главное, чтобы он подходил по размеру и типу разъёма. Эти стандарты не меняются с самого появления, то есть кабель даже из первых лет существования Альянса вполне подходит сегодняшним машинам. Хотя подчас случается так, что новейшая аппаратура требует куда более развитых технологий, проводку попроще благодаря запасу свободы обычно удаётся приспособить даже к ней.
Прежде всего, тут нет деления на вилку и розетку, обе абсолютно одинаковы. Подобный дизайн позволяет соединять не слишком громоздкие машины даже напрямую, без отдельного переходника, и как угодно стыковать между собой сами кабельные детали. Вопрос принципиальной совместимости устройств решается их операционными системами, дополнительным семантотехническим модулем или иными инструментами подобного рода, а некоторые провода даже умеют автоматически подстраиваться под, к примеру, разъёмы на творениях других цивилизаций.
Тем не менее, у них пока ещё неизбежно сохраняется и весьма выраженная вариативность. Так, провода чётко делятся на предназначенные для передачи только энергии, информации, адхуры или сразу нескольких подобных вещей, во всех возможных комбинациях. Отдельно, хотя иногда также объединяясь с ними, классифицируются шланги, тоже делящиеся на несколько типов - главным образом для потоков вещества наподобие жидкости, газа, порошка или более диковинных субстанций, и отдельных предметов, вроде футуристической версии пневмопочты.
Конструкция каждого кабеля и шланга основана на повторяющихся сегментах. Они могут как бесшовно сливаться в привычную монолитную протяжённость, хотя даже тогда сохраняют подобную структуру, так и представлять собой явно выраженные кольца. Внутри таких элементов удобно размещать даже очень сложные механизмы, а кроме того, это позволяет значительно легче регулировать длину проводника. Однако основные жилы и артерии для того, что по ним передаётся, чаще всего выглядят абсолютно целостными, гладкими, без единого препятствия.
Первоочередная задача инженеров, довести саму проводящую способность до идеала, была решена практически сразу же. Стремительный скачок научного прогресса принёс тонны материалов с ценными свойствами, вроде айтиматерии или иномия для самих каналов, тончайшего регихалка, из которого получаются лучшие каркасы, а недавно их список пополнил атлантий как наиболее эффективный проводник адхурных токов. Для экзотических ситуаций также прекрасно подходит адаптаний, обученный заранее или перестраивающий свою атомарную решётку уже по ходу дела. Изначально, до их официального появления, здесь также применялись другие, чуть менее выдающиеся металлы, особые полимеры и тому подобное, вплоть до сложных белковых наномашин. А в некоторых сферах подобные соединения используются до сих пор.
Также почти все современные кабели и шланги имеют особый промежуточный слой из специфически сплетённых ответвлений или гравировок айтиматериальной изоляции, создающих аксиформы различного назначения. Например, благодаря одним такой канал изнутри кажется строго прямым, даже если по факту резко согнут или перекручен, а другие меняют геометрию его сечения, чтобы расширить проводящие части при той же внешней толщине. Впрочем, в нестабильных природных условиях рекомендуется помнить о вероятности исчезновения этого свойства.
Концептуально, размер такого канала довольно мало влияет на его пропускную способность, то есть даже нитевидный проводочек зачастую справляется с, например, передачей мощности ядерного реактора к колоссальному двигателю не хуже жгута кабелей метровой ширины, так что чаще всего выбор касается только особенностей окружающего ландшафта и удобства для самого пользователя. За стандарт были взяты миллиметр, полсантиметра, сантиметр, пять, десять, и так далее в обе стороны, а также трёхмиллиметровый провод как удобное исключение.
Помимо этого, у примерно половины шлангов есть встроенные механизмы, которые по необходимости уменьшают или увеличивают сечение канала - вплоть до соседней стандартной ширины, а специализированные модели даже ещё сильнее. Это может происходить как синхронно по всей длине, так и только на некоторых участках, чтобы, обычно, подталкивать содержимое волнообразными сокращениями, стряхнуть со стенки застрявшую частицу, изменить давление в требуемой области, или неким иным образом повлиять на само содержимое при передаче.
Технологическая начинка кабеля не ограничивается вариантами для однонаправленной или двусторонней связи. Так, некоторые проводники умеют самостоятельно конвертировать то, что через них идёт - например, поток воды напрямую в электричество или обратно. Внутри иногда располагаются нагревательные элементы, фростеры, излучатели радиации или даже дисплеи для особых ситуаций, хотя, конечно же, сразу всё это применять не обязательно. Перечислить все разновидности таких дополнений в рамках ознакомительного текста просто невозможно.
К другим вспомогательным системам относятся, в частности, механизмы, отводящие тепло из одних внутренних линий на другие, или иными способами обеспечивающие взаимодействие нескольких отдельных каналов. Некоторые умельцы из одних только проводов и шлангов могут собирать диковинные сложные машины, похожие на лабораторию старинного алхимика, иногда буквально без других агрегатов, замыкая все кабели друг на дружку. Также, некоторые субстанции требуют крайне специфических темпоральных или иных условий среды, иначе не будут двигаться нужным образом или перемещаться вообще. Наконец, временами деформировать геометрические свойства нужно, чтобы намного сократить или растянуть внутреннюю область, а порой и придать ей даже более аномальную форму, для чего нужны отдельные модификации.
Подобные устройства есть далеко не в каждом проводе или шланге, однако другие присутствуют практически везде. В частности, это наборы предохранителей, которые не дают пропускаемой вещи повредить сам канал, а то и прикоснуться ко внутренним стенкам вообще. Некоторые заведомо неспособны пропускать что-то превышающее чёткий порог, или же просто устраняют все излишки. Также одна или несколько линий обычно применяются как субкабель, своего рода хребет, соединяющий именно сам проводник и управляющий его собственным поведением.
Тем не менее, устройство связующего шнура ощутимо уступает сложности концевых разъёмов, где находятся практически настоящие мозги системы, хоть и заточенные лишь под конкретные наборы функций. Этим маленьким компьютерам крайне важно уметь считывать на лету все свойства потока или объекта, чтобы, среди прочего, исключить поражение пользователя, взявшегося за неподключённую сторону, и вовремя остановить передачу при разрыве линии. То есть связь в принципе начнётся только после инициализации аппаратуры на обоих концах канала.
Каждый разъём, кроме совсем микроскопических моделей, основан на универсальном миллиметровом штырьке, напоминающем цветок из нескольких толстых четырёхугольных лепестков с полностью аналогичными промежутками. Радиальная симметрия решает проблему, когда штекер втыкается не той стороной, причём весь этот блок свободно крутится отдельно от остального кабеля. Воткнуть же, к примеру, провод информационной сети к гнезду энергосистемы не даст разное число их сегментов из совершенно негнущегося и неразрушимого материала.
Для более толстых кабелей применяются полностью идентичные штырьки, но в большем количестве, упорядоченные ровными квадратными кластерами. Например, у пятимиллиметрового их двадцать пять, и так далее. Подобная конструкция может казаться не совсем логичной, но чрезвычайно удобна, когда, к примеру, нужно зарядить условный смартфон, а под рукой есть только монументальный провод от гигантского генератора, и заодно позволяет применять сами такие устройства вместо отдельных разветвителей. Идентично устроены даже многие трубы.
Другим её преимуществом является возможность использовать один конец ни к чему не подключённого большого провода для соединения нескольких меньших, чьи разъёмы несовместимы напрямую. Впрочем, такая сеть поперечных передающих узлов есть далеко не у всякого кабеля, и её наличие отмечается специальным знаком. Однако в крайнем случае можно воспользоваться неким внешним оборудованием, у которого есть функции нужного конвертера, или даже вторым набором проводов, перенаправляющих потоки с другой стороны этой же линии.
Дополнительные выступы, выдвигающиеся из каждого штекера при инициализации и входящие в зеркально раскрывающиеся гнёзда того, к которому он присоединён, намертво сцепляют их между собой, даже несмотря на крошечные размеры. Мгновенно разъединить провода или отключить их от прибора можно, отправив на разъём специальный сигнал. Обычно это делается через компьютерные системы, но все кабели также реагируют на специальную комбинацию нажатий и потягиваний, которую, хотя она очень проста, почти невозможно повторить случайно.
Древние модели были также оснащены кнопками для отстёгивания, часто расположенными не только на разъёмах, но и посередине провода или даже по всей его длине. Однако позже их полностью вытеснили малозаметные сканеры биологических сигнатур или иных доказательств того, что это делает именно некто живой, в широком смысле. Они же позволяют при соединении разъёмов изначально не активировать такой захват. Тогда кабель станет держаться на ван-дер-ваальсовых силах, и даже в относительно экстремальных условиях, вроде сильного ветра при тройном тяготении, не выпадет сам, однако выдернуть его резким рывком будет очень легко. Отчасти этому сцеплению помогает особый механизм, который, словно магнит, автоматически направляет и выравнивает сближающиеся штекеры, чтобы пользователь не промахивался.
Догадаться о как минимум общем устройстве конкретного кабеля или шланга и параметрах его нынешнего функционирования, не прибегая к просмотру компьютерных записей, можно по световому индикатору, независимому у каждого разъёма. Здесь нет единственной стандартной схемы, ибо многие существа воспринимают цвет или в принципе само такое излучение абсолютно непохожим образом, даже если обладают зрением вообще. Вместо него они могут ориентироваться по теплу или другим маркерам, которые включаются и настраиваются по ситуации.
Довольно сложные функции индикатора, который должен чётко информировать, что именно идёт по данной линии, насколько быстро, в каком направлении, работает ли связь, и так далее, неизбежно привели к замене простой лампочки на полноценный экран - кроме банальной смены оттенка, он умеет выводить символы или даже целые надписи. Такая маркировка может быть проявлена и на остальных частях провода, хотя там по умолчанию отключена. Кроме того, возможность подписывать кабели также помогает легче разбираться в их нагромождениях. А сотни крошечных проекторов позволяют в запущенных случаях выводить изображение структуры проводки за её пределы - включая информацию о другой присоединённой туда аппаратуре. К менее очевидным опциям относится и превращение этой механики в отдельные формы искусства.
Множество тонких кабелей, используемых вместо одного большого, автоматически указывают данный факт и выводят общую статистику, хотя их также возможно инспектировать поодиночке. Отдельно включается подсветка, удобная, к примеру, чтобы замечать лежащие на земле, вне прямой видимости провода, особенно в темноте, и даже использовать их как ориентиры. Помимо этого, хотя сами коннекторы непрозрачны, с помощью дисплейного покрытия легко имитировать такой эффект, что особенно полезно, если они передают, например, сверхгорячую плазму.
Мембрана вокруг каждого проводящего канала представляет собой практически чудо инженерии, так как в крайне ограниченный объём было нужно встроить немалый арсенал продвинутых приспособлений. Прежде всего, это изолирующие системы, которые не позволяют как самому содержимому влиять на внешнюю среду, так и блокируют воздействия снаружи, в том числе по всей длине разъёмов. Внутренняя сторона, а иногда сразу обе, при этом постоянно анализируется созвездием разнообразнейших детекторов, чтобы вовремя находить каждое отклонение.
Места в проводах шире пяти миллиметров более или менее хватает для установки полноценной брони, благодаря чему они всё ещё находят оправданное применение. Но более тонкие пока ещё не позволяют добавлять туда защиту обычных типов, или же получаются неоправданно тяжёлыми, поэтому там приходится полагаться на совсем иные технологии. Оптимальным компромиссом, который также помог существенно улучшить толстые кабели и шланги, стала квазибиологическая оболочка на основе сентицитов или, поначалу, буквально живой ткани. У этого покрытия, помимо возможности подменить часть громоздких изоляторов наборами рунических контуров, есть и иные бонусы. Например, под контролем пользователя коннектор умеет двигаться сам, чтобы искать подходящие гнёзда на указанном объекте, распутываться, и так далее.
Мобильность также позволяет проводу отодвигаться с дороги оператора, иного существа или предмета, и даже служить довольно слабым, но вполне функциональным манипулятором. А дополнительные механизмы свободно регулируют его жёсткость от почти жидкой эластичности до превращения в несгибаемый прут. Наружная поверхность вдохновлена чертежами униформы и тоже умеет регулировать свои характеристики по необходимости. Становиться, прежде всего, настолько гладкой, что к ней не пристаёт даже самая микроскопическая грязь, более удобной для удерживания руками, наподобие грубой резины, и даже подобной липучкам геккона, чтобы клеить провода на стены или составлять их в шлейфы. Наконец, подобную проводку можно сгибать, прокладывая через трёхмерное пространство, и она будет вполне надёжно держаться.
Масштабность инженерной задачи оказалась настолько большой, что, чтобы изготавливать и использовать такие коннекторы на максимально широком бытовом уровне, часть их не слишком важных функций всё же доверили алфизическому ярусу. В том числе популярнейшую опцию регулирования длины кабеля через изменение абстрактного количества его сегментов, которые временами требуют не просто автоматической перестыковки, но довольно тонкой семантической реформы. А без прямой связи с омниционом заведомо не удалось бы достичь приемлемой надёжности при обработке и изоляции адхурных сил. Существуют даже модели, предназначенные для соединения абстрактных понятий, или прокладываемые через концептуально нематериальные зоны бытия, хотя к предмету этой статьи их можно отнести лишь с большой натяжкой.
Методы управления всем этим арсеналом возможностей тоже сложны для разработки, так как многие ситуации требуют разумного анализа, а создание искинов для столь малых ролей противоречит альянской морали. За счёт экзокортексов все подобные работы может выполнять сам пользователь. Но на случай, если это окажется невозможным, когда будет, например, жизненно важно раскрутить тяжёлый прибор за хвост, а потом бросить так, чтобы он отцепился в строго определённый момент, каждый провод или шланг, даже самый тонкий, оснащён собственным интерфейсом подобного рода. Причём настолько биосовместимым, что многие труженики или просто эстеты даже приживляют себе элементы такой проводки вместо кровеносных сосудов, нервной сети и иных функционально схожих систем организма, иногда до полной киборгизации.